— По каким таким делам?
— Это мое личное дело.
— Тирион, не увиливай. У тебя не может быть дел в столице. Поэтому говори начистоту.
— Это мое дело, — твердо и непреклонно повторил он.
— Только учти, что у меня своих дел по горло, и следить за тобой мне некогда.
— Да я уже понял, какие у тебя дела, — огрызнулся Тирион. — Всяких уродов покрывать.
— Когда подрастешь, мы вернемся к этой теме, — сухо ответил я. — А пока я тебе скажу одно. Как ты думаешь, как долго будет пустоват место убитого тобой преступника?
— Не знаю.
— А я знаю, самое большее месяц. Но я ставлю на пару недель. И есть одна существенная разница. Джонни я знал как облупленного, он был у меня на ладони и я мог его убрать в любой момент.
— Что-то ты не сильно торопился это делать, — запальчиво перебил меня Тирион.
— А нового человека, я не знаю. Если завтра мне срочно потребуется найти пропавшую в городе девушку, я просто не представляю, где мне её искать.
— Ты хочешь оправдать себе тем, что если бы я не убил его, то ты бы легко нашел эту девушку. Но если бы ты убил его сам, с девушкой ничего бы не случилось…
— Да ты хоть представляешь себе сколько, таких людей как Джонни в Райхене? — я перегнулся через стол и посмотрел ему прямо в глаза. — Что ты вообще можешь знать? Ты жив только потому, что я случайно вчера тебя встретил.
— Я бы и без тебя справился! — запальчиво крикнул Тирион
— Я заметил, как ты без меня справился, — едко добавил я.
Тирион окончательно на меня обиделся и перестал разговаривать. Он допил свой чай и, что-то буркнув на прощание, ушел из моего дома вместе со своей знакомой.
С совершенно испортившимся настроением я поехал в Ассамблею. По дороге я встретился с Мелиссой. Она быстро собрала мне досье на Марэна Картоса. Ничего особенного не было. Он был просто пешкой, в чужой игре. Его даже убивать смысла не было. Вместо него пошлют другого.
— Кто убил Луция?
— Я не знаю.
— Замечательно Мелисса. Что мне сказать адмиралу? Что я ничего не знаю?!
— Это моя вина, — женщина опустила глаза.
— Извини, со вчерашнего дня нет никакого настроения. И еще этот Картос.
— Что с ним сделать?
— Возьми в заложники его дочь, пошли кого-нибудь, кого не жалко. Потом уберешь, девчонка должна остаться живой и невредимой!
— Да сэр.
— Постарайся, хорошо, — я тяжело вздохну и посмотрел в окно. — Не хватало мне еще детей убивать.
— Тогда может не трогать его вообще? Он же не мог накопать на вас, хоть что-нибудь серьезное.
— Да какая разница, что он на меня найдет? Отец меня убьет в любом случае. За пятно на чести дома.
— Хорошо, я все сделаю.
Мелисса вышла из кареты за пару кварталов до здания Ассамблеи. А я поехал дальше. Выйдя из кареты, я посмотрел на небо. Ветер с моря гнал тучи, скорей всего будет снегопад.
На втором этаже в Ассамблее воздух, как перед грозой, звенел от напряжения. Источник его было найти не сложно. Недалеко от входа в столовую стояли Реджинальд Малькольм и Раэл Игнатов и беседовали столь увлеченно, что забыли надеть на лица обязательные доброжелательные улыбки.
— Сударь, вы зарвались, ради своих пустых амбиций вы зашли слишком далеко.
— Тоже самое, могу сказать и про вас, сударь! Вы ведете страну к катастрофе.
— Вы слепы, если не видите, что это вы губите страну!
— Вы хороший человек, сударь. Но в политике разбираетесь весьма посредственно. Не мешайте тем, кто понимает лучше вас, делать свое дело.
— Можно подумать, вас на самом деле волнует Палата магии, — с презрением процедил адмирал. — Вас просто купили, и по сходной цене, между прочим.
— Кто вы такой, чтобы судить об этом? — надменно ответил Игнатов.
— Кто я такой?! Да пока вы сударь, ходили по маленькому в шелковые пеленки, я на войне сражался!!! А такие как вы, в первом же бою, в штаны все свое мужество откладывали!!!
— Да кто же спорит? Вы герой страны, непобедимый адмирал Малькольм. Вот и командуйте своими кораблями. Ах да. Вы же в отставке, тогда сидите дома, и в компании таких же уважаемых ветеранов ругайте молодежь, падение нравов и, попивая чай с коньяком, вспоминайте боевую молодость.
— Мне есть, что вспомнить, сударь. А вот вам? — вопреки моим ожиданиям адмирал ответил на это неприкрытое оскорбление спокойно. — Что вспомните вы? Как брали взятки за проталкивание законов или как лизали чужие задницы, чтобы подняться повыше?
— Сударь, ваши боевые подвиги остались в прошлом!
— Возможно, — перебил Игнатова адмирал. — Но запомните хорошо, что я по-прежнему знаю, за какое место вешают врагов государства!
Игнатов заметил, что я подошел к ним и повернулся в мою сторону.
— Короля делает свита, а кто ваша свита? Отщепенец не нужный собственной семье? Маг, притворяющийся дворянином…
— Осторожнее сударь, — холодно предупредил я Игнатова. — Еще немного и я приму это на свой счет и напомню, что я владею не только магией, но и шпагой!
— Честь имею, господа!
Игнатов повернулся и с надменным видом пошел прочь. Реджинальд Малькольм с непередаваемым выражением лица посмотрел ему в спину.
— Такие как ты честь могут только иметь.
Адмирал посмотрел на меня и с надеждой сказал.
— Маэл, мальчик мой, скажи, пожалуйста, что это Игнатов пытался отравить меня и убил Луция. Доказательств не надо, только скажи это.
— Я был бы рад это сказать.
— Что за месяц такой, а? Хоть до конца года в запой уходи.
Только Малькольм отошел от меня, как меня окружили журналисты. Их всех интересовала моя реакция.
— Когда собака лает, вы же не опускаетесь на четвереньки, чтобы ответить ей на её языке? И не пытаетесь оправдаться перед ней. Я считаю себя выше того, чтобы отвечать на эту грязь.
Журналистам этого было мало, но больше я ничего говорить не собирался. Возле входа в зал собраний меня уже ждал Картос, но с ним я тоже говорить не собирался. Игнатов опять попытался поставить вопрос о моем исключении из Ассамблеи, но его никто не поддержал. Предъявленные им обвинения посчитали не достаточными.
Вечером Мелисса доложила, что старшая дочь Марэна Картоса взята в заложники. С отца потребовали огромные деньги, я не сомневался что он их не найдет, а значит ему придется обратиться ко мне.
— Без приказа не стрелять! Огонь только по моей команде!
Утро выдалось морозным, из-за рта шел пар, а руки давно застыли. Мятежные племена с дикими кличами бросились на наши позиции. Три полные роты солдат залегли за небольшим бруствером, в центре и на флангах поставили пулеметы. Сотня кавалеристов осталась в резерве. На одного солдата приходилось десять варваров, но у них было мало хорошего оружия. Старые кремневые ружья, несколько десятков охотничьих карабинов, может быть найдется парочка трофейных армейских винтовок и все. Основная их масса вооружена топорами и копьями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});